A+ R A-

"Морской дракон" - 17

Содержание материала

 

За период времени, который отделяет путешествие Гудзона от плавания John Ross (Джона Росса) *,( Sir John Ross (1777 - 1856)— английский полярный исследователь. Членами его второй экспедиции во льды Канадского Арктического архипелага открыт Северный магнитный полюс.) почти нашего современника, по крайней мере двенадцать экспедиций пытались найти проход на запад и терпели в этом неудачу.

Sir John Ross (1777 - 1856)

После окончания наполеоновских войн мощь Британии на морях настолько возросла, что у нее появились возможности для поисков нового пути. Тон в этом задавал сэр Джон Барроу, бессменный секретарь Совета британского адмиралтейства, сильная в то время личность. На протяжении более тридцати лет он был вдохновителем в поисках Северо-Западного прохода. В 1818 году британская морская экспедиция во главе с капитаном Джоном Россом и его старшим помощником лейтенантом William Edward Parry (Уильямом Эдвардом Парри) * ( Sir William Edward Parry (1790-1855)— английский исследователь Арктики, совершил четыре экспедиции в полярные воды.) исследовала море Баффина и вошла в пролив южнее острова Девон, который двумя столетиями раньше Байлот и Баффин назвали проливом Ланкастер.

William Edward Parry (1790-1855)

Вскоре им пришлось повернуть обратно. При этом Росс был убежден, что путь им преградили горы и что это не пролив, а только залив. Но когда экспедиция вернулась домой, Джон Барроу не поверил Россу, как, впрочем, в это не верил, видимо, и сам Парри, так как на следующий год его направили во главе новой экспедиции, которой было поручено исследоаать все входы в пролив Ланкастер.
Парри был опытным и находчивым моряком. На двух крохотных кораблях "Hecla"(«Гекла») (водоизмещением 375 тонн) и "Grayper"(«Грайпер») (водоизмещением 180 тонн) он углубился на пятьсот миль к западу и прошел почти весь пролив, носящий теперь его имя. Остановленный сплошным льдом, пригнанным в западный выход из пролива, он зазимовал на острове Мелвилла. Это был первый случай зимовки британских военных судов в этих водах. Однако отважный Парри сумел организовать зимовку так, что не потерял ни одного человека. Как стало известно теперь, встреченное Парри относительно небольшое количество льда в проливе — исключительно редкое явление в этом районе. Но удача сопутствовала ему и в следующем году: найдя западный выход по-прежнему забитым льдом, он сумел вернуться тем же путем, которым пришел к месту зимовки. Парри сохранил славу самого удачливого исследователя Северо-Западного прохода вплоть до Амундсена, совершившего сквозное плавание через этот проход уже в нашем столетии.
Самолет летел вдоль южного берега острова Девон, и мы могли наблюдать коричнево-желтую линию высоких утесов, окаймленных береговым припаем, отдельные бухты и узкие заливы, в которых стоял лед. Вода под нами была темно-голубой, кое-где на ней виднелись светлые пятна тающего льда. Южнее виднелись острова Байлот и Баффинова Земля.
Вряд ли можно было найти другого более любезного и сведущего гида по Канадскому Арктическому архипелагу, чем коммодор Робертсон. Он подробно рассказывал об истории района, его флоре и фауне, о расселении и образе жизни его обитателей, а также о действиях ледоколов и работе исследовательских групп, направленных с баз линии дальнего радиолокационного обнаружения «Дью-лайн».
— Взгляните сюда, вы видите там внизу красные знаки, которые мы поставили, когда ходили здесь на ледоколе «Лабрадор», вон там, позади этого мыса? — спрашивает он.
— Нет, сэр, — медленно отвечаю я после тщательного осмотра района в бинокль.
— Да, они, вероятно, сбиты ветром. Хотя нет, посмотрите вон туда, чуть дальше этого места.
И я их наконец увидел.
И вот мы долетели до пролива Веллингтона, разделяющего острова Девон и Корнуоллис. К югу от пролива лежит остров Сомерсет. Мы с Элом постарались точно запомнить все его наиболее характерные особенности в надежде, что нам удастся определить свое место по визуальным наблюдениям в тот день, когда мы вернемся сюда морем. Подполковник Шварц пошел на снижение, сделал круг над поселком Резолют на острове Корнуоллис и на несколько минут установил прямую радиосвязь с канадской военно-воздушной базой. Оттуда сообщили, что в конце посадочной площадки остались неубранными обломки самолета и поэтому посадка невозможна. Горсточка куонестских хижин, дорога, небольшой причал — сот и все, что представлял собой поселок Резолют на этой голой местности без видимых признаков растительности. Зимой все население поселка не превышало восьмидесяти человек: военные, метеорологи, полицейские и эскимосы.
Мы надеялись, что нам удастся хорошо рассмотреть важный для нас пролив Барроу, но едва мы прошли над островом Гриффит, как перед нами встала сплошная стена облачности. Мы не смогли увидеть западной стороны острова Гриффит, не были видны также и острова Гарретт, Лоутер и Юнг. Судя по прогнозу, надежды на то, что западнее погода окажется более благоприятной, было мало, хотя основной целью нашего полета и являлся пролив Барроу — мелководный «ключ» к Северо-Западному проходу.
Нам оставалось только повернуть к Туле и попутно любоваться пейзажами, открывающимися на незатянутых облаками южных островах. Коммодор Робертсон показал путь к маленькой бухточке, в которой, как он уверял, можно было увидеть резвящуюся у льдин белуху. Напрасно я напрягал свое зрение в поисках тюленя или моржа — ничего похожего мы там не увидели. По правде говоря, я даже и не надеялся на это.
Следующий вылет мы совершили в сторону Северного полюса. Оставив позади себя горы Северной Америки и Гренландии, мы летели над огромным белым ледяным полем. Вскоре земля полностью исчезла из виду. Мы с Уолтом Уитменом оживленно обсуждали характер пакового льда, а Эл Бёркхалтер присоединился к штурману самолета и занимался с ним полярной навигацией.
— Не хотите ли вы взглянуть на лед с небольшой высоты? — спросил подполковник Шварц.
— Конечно, — ответил я.
Бинокль не давал мне полного представления об особенностях ледяных полей, хотя я и заметил непостоянство формы и размеров полыней — участков открытой воды среди льдов. Я видел, насколько легко подводная лодка могла бы упустить прекрасные возможности для всплытия из-за чрезмерной узости полос открытой воды, которые не могли бы обнаружить над лодкой корабельные приборы.
Мы снижались по наклонной до тех пор, пока Метт Шварц, переведя двигатели на аварийный режим работы, не выровнял самолет на высоте шестидесяти метров надо льдом. Под нами стремительно проносились скопления битого льда, гладкие ровные поля, открытая вода, гряды торосов и отдельные льдины, которые все вместе создавали бесчисленное множество затейливых узоров.
— Вот где художник по тканям мог бы почерпнуть тысячи идей, — заметил Уолт Уитмен.
Когда мы достаточно нагляделись на эту картину, самолет снова набрал высоту, и я был почти счастлив: стоило летчику ошибиться, и мы сыграли бы в ящик.
На обратном пути мы пролетели над крупнейшим в мире ледником Гумбольдта, на который мне очень хотелось взглянуть, Метт любезно сделал разворот над ледником, и мы с благоговением рассматривали эту колоссальную, медленно двигающуюся серую массу льда. Длинные темные полосы тянулись в направлении движения этого ледника, огибающего горы и обрывающегося в море. В бухте у его подножия лежали сотни айсбергов.
Путешествие оказалось весьма полезным, оно позволило нам приобрести бесценный опыт. Кроме того, нам довелось наблюдать такие чудеса природы, которые видели, вероятно, только несколько тысяч человек.
Впереди нас ожидало еще одно волнующее событие (не считая того момента, когда в самолете было объявлено о пожаре). Южнее мыса Йорк на западном берегу Гренландии находится место, где рождаются многочисленные айсберги. Когда мы обогнули этот мыс, перед нами открылся великолепный вид: величественная процессия айсбергов различных размеров и форм вытянулась по течению, которое уносило их на север. У берега несколько айсбергов сидело на грунте, где они будут оставаться до тех пор, пока шторм не поможет им сняться с мели. Тогда они с опозданием присоединятся к своему семейству, совершающему круговорот против часовой стрелки в море Баффина, и в конце концов их вынесет на юг, где у берегов Ньюфаундленда все они будут изъедены теплыми водами Атлантики. Самолет низко пролетел над некоторыми из наиболее интересных айсбергов и, когда мы уже по горло были сыты ими, взял курс на Сёнре-стрем в Гренландии. На следующий день мы уже приземлились в Ардженшии на острове Ньюфаундленд.

Яндекс.Метрика