Тверская слава Российского флота - 10

Наследие адмирала П. И. Рикорда

Говоря о наследии какого-либо известного деятеля, имеют в виду два аспекта: объективный и субъективный. В объективном аспекте указывается, что было сделано этим человеком и в каких условиях это было сделано.

В субъективном аспекте рассматривают его влияние на духовную, культурную, идеологическую сферы, интересуются тем, как и каким он остался в памяти людей и почему.

Объективный аспект наследия Рикорда - это в первую очередь;

-  подробные мореходные карты северной части Тихого океана,

-  мир с Японией и подготовка первого мирного договора,

-  развитие Камчатского региона как форпоста России в Тихом океане,

-  успешная блокада Дарданелл и Константинополя и вклад в победу в Русско-турецкой войне 1828-1829 гг.,

-  образование и сохранение целостного самостоятельного государства Греции,

-  переход от парусного флота к паровому,

-  непобеждённый Кронштадт в Крымской войне 1853-1856 гг.

Карты северной части Тихого океана

К началу XIX в. встала задача сделать полное и точное гидрографическое описание этой части Тихого океана. Решение задачи было поручено лейтенантам В.М. Головнину и П.И. Рикорду, которые к тому времени уже прошли стажировку во флоте владычицы морей Англии и имели представление о современных требованиях к мореходным картам. Шлюп «Диана» пришёл из Балтийского моря в Петропавловск 25 сентября 1809 г. Гидрографические работы начались в 1810 г., когда «Диана» ходила из Петропавловска в Ново-Архангельск и обратно, а в 1811 г. из Петербурга было получено приказание произвести опись Курильских и Шантарских островов и берегов «Татарии».

г. Ново-Архангельск (Ситка) 1891 год.

Погода благоприятствовала, и в результате географическое положение всех Курильских островов - от острова Матуа до северного берега острова Хоккайдо - было определено астрономически. Наряду с инструментальными измерениями составлялись систематические описания и производилось составление береговых очертаний островов. Некоторые острова были обойдены вокруг. Многие ошибки Лаперуза, Броутона и Крузенштерна были исправлены. На карте появились: пролив Дианы, пролив Среднего (в честь штурманского помощника «Дианы» В. Среднего), пролив Екатерины (в честь транспорта «Екатерина», проходившего в 1793 г. с русским посольством в Японию через этот пролив).

5 июля «Диана» бросила якорь в бухте южного берега острова Кунашир у японского поселения и небольшой крепости. Бухта эта была удобна для якорной стоянки. Головнин предполагал во время пребывания здесь основательно перебрать грузы в трюмах, пополнить запас дров и пресной воды и, кроме того, положить на карту Южно-Курильский пролив, через который никто из европейцев до того не проходил. Но судьба распорядилась иначе. Капитан В.М. Головнин с двумя офицерами, четырьмя матросами и переводчиком были вероломно захвачены в плен японцами, и П.И. Рикорду, принявшему командование шлюпом, пришлось в дальнейшем возглавить серию спасательных экспедиций и одновременно продолжить научные исследования.

С 1811 по 1813 гг. «Диана» под командованием П.И. Рикорда буквально избороздила воды Курильского архипелага. Блистательный политический и социальный успех плаваний П.И. Рикорда как бы заслоняет в глазах общественности научное значение его многократных плаваний по этой малоизученной акватории, но учёные по заслугам оценили его вклад в общую систему знаний. В 1818 г. П.И. Рикорд за географические исследования при описании  Камчатки,  Курильских и Алеутских островов был избран членом-корреспондентом Петербургской академии наук по специальности «география».

Мир с Японией

Вот как оценивает «славное дело освобождения Головнина... из японского плена и восстановления русского флага на водах Японии» В. Мельницкий, историк флота: «Своими благородными, снисходительными и вместе с тем твёрдыми действиями Рикорд загладил в глазах японцев буйные поступки Хвостова и восстановил достоинство русского посла, униженное Резановым. Наконец, Рикорд вместе с Головниным убедил японцев продолжать дружественные сношения с Россией, чем, однако, мы в то время не могли воспользоваться. Эти важные заслуги Отечеству совершены Рикордом на ветхом, лишённом мореходных качеств шлюпе, при неполном числе офицеров и команды; в опасных, и в то время почти не исследованных водах японского архипелага; без содействия высшего морского начальства и при вмешательстве иркутского гражданского губернатора, желавшего устранить Рикорда от экспедиции в Японию и поручить другому лицу честь спасения Головнина».

Понимая важность установления нормальных межгосударственных и торговых отношений между Россией и Японией, Рикорд сразу после возвращения Головнина и всех русских моряков на борт «Дианы» предпринял ряд шагов для будущих контактов. Прошла целая череда приёмов на борту «Дианы». Сначала крупные, потом средние чиновники, зажиточные люди и, наконец, простые горожане в течение нескольких дней посещали шлюп, и все они неизменно встречали здесь гостеприимство, доброжелательность и дружелюбие, покидая корабль с подарками и с хорошими впечатлениями о русских людях, которые до этого именовались в японском языке не иначе как «северные варвары». Там и тогда, можно сказать, закладывались самые первые основы компромиссного европейско-азиатского этикета.

По возвращении в Россию и Рикорд, и Головнин со всей основательностью и убедительностью высказали своё мнение о возможности и незамедлительной целесообразности заключения мирного договора с Японией.

Думается, что одним из соображений, по которым Рикорд на время оставил горячо любимую им морскую службу и принял на себя обязанности начальника Камчатской области, была надежда, что в скором времени его направят чрезвычайным послом в Японию, а выполнять эту миссию в феодальной Японии, как он прекрасно понимал, гораздо лучше, будучи начальником крупной территории, чем командиром самого современного корабля.

Но этот договор был бы очень полезен и для России в целом - для России как государства, перед которой в то время стояла цель закрепить свои позиции на всех трёх океанах, к которым она вышла. Но этому препятствовали многие. Из внешних врагов самым яростным была Англия, а из внутренних врагов самым влиятельным был не кто иной, как министр иностранных дел Нессельроде. Исповедуемая им идеология масонства - якобы счастливое объединение всего человечества под мудрым всесильным руководством, не признающим национальных границ - явилась торможением в развитии по всем направлениям национальных интересов. Результаты трудных побед многих людей и важных завоеваний целых армий и эскадр - всё в одночасье на свалку.

Большая часть жизни и деятельности П.И. Рикорда как флотоводца, кораблестроителя, дипломата, государственного и общественного деятеля происходила именно в этот длительный и мрачный период.

В результате мирный договор с Японией, основания для которого Головнин и Рикорд подготовили ещё в начале века, был заключен только в 1855 г. Е.В. Путятиным. Но всё это время П.И. Рикорд продолжал готовить почву для этого договора, спорил, убеждал, доказывал.

В 1844 г. он написал письмо своим друзьям-японцам, как бы готовя их к будущим контактам. Текст этого письма приведен в книге В. Мельницкого. В ответ на письмо Рикорд получил, при столь же дружеском послании, парадный японский мундир.

В 1850 г. Рикорд написал очень важный труд, который называется «Записка, представленная Генерал-адмиралу Его Императорскому Высочеству Великому Князю Константину Николаевичу (О сношениях с Японией)».

В 1852 г., когда по воле Государя Императора делались распоряжения об экспедиции в Японию под начальством вице-адмирала Путятина, Рикорд представил на высочайшее воззрение записку об этом предмете, за что удостоился монаршей благодарности.

В 1852 г. Ефимий Васильевич Путятин на фрегате «Паллада» отправился с дипломатической миссией в Японию, где в 1855 г. сумел заключить в Симоде выгодный для России торговый договор, открывающий русским купцам японские порты. Графский титул, которым он был награжден за эти заслуги, свидетельствует о том, что значение договора было оценено высоко.

Развитие Камчатского региона

Развитие Камчатки - это спасение целого края от голодного мора и повальных болезней, первое земледелие, овощеводство, животноводство, первые теплица, больница, ремесленные мастерские, исправные причалы в порту, регулярная система городской застройки и первый перспективный план развития города, первая библиотека, первое фортепьяно, первая поэтесса, первая карета в городе, добросовестная перепись населения, упорядоченная система налогов и справедливое распределение соли, медикаментов, пороха и других жизненно важных предметов...

Людмила Ивановна Рикорд так описывает Петропавловск начала XIX в.: «Петропавловский порт, назначенный для пребывания   начальства, находится между двух высоких и длинно протянувшихся гор, в ущельях коих стояла низенькая убогая церковь, близ неё не более пятидесяти хижин с травяными крышами (там нет соломы), без дворов, без ворот и пристроек, без улиц, постройки в беспорядочном виде разбросаны по берегу гавани, составляя городское население. Нас проводили в дом, назначенный для начальника области. Взошедши туда с мужем моим, мы нашли четыре небольшие комнаты, стол и стулья простого дерева составляли весьма скудную обстановку назначенного для нас жилища. Но всего гнуснее для меня было то, что в оконных рамах небольшого размера не было стёкол, а вместо них была вставлена слюда, кусочками сшитая. Свет через слюду в комнату проникал тускло, а вид через окна был неясный. Дом этот стоял на косогоре, близ морского берега».

Город Петропавловск конец 19 века.

Рикорд занялся благоустройством вверенного ему полуострова с той же энергией и добросовестностью, какими вообще отличалась вся его деятельность. Своим честным отношением к делу, неутомимой заботой о благе подвластных ему жителей и особенно тем человеколюбием, которым были проникнуты все его распоряжения, он во многом улучшил «положение несчастного края, который под его управлением отдохнул, наконец, от тиранства прежних начальников». В первое время его управление было крайне тяжело. Наводнения 1816 и 1817 гг., хронический недолов рыбы и зверя, повальные болезни, пропажа собак от недостатка рыбы и, ко всему этому, затруднительные пути сообщения требовали усиленных забот и тщательной бдительности начальника, если он не хотел допустить вымирания населения, впавшего в апатию от голода, нищеты и болезней. Всё это заставляло Рикорда, по его собственному выражению, быть не столько «начальником края», сколько «директором камчатских больниц и богаделен».

Помощь голодавшим, устройство лечебниц и организация врачебной помощи населению составляли одну из главных его забот. Открытие школ, постройка церквей, выписка ремесленников для ремесленной школы, улучшение отношений с коряками и чукчами, контроль и планирование торговли, охрана береговых вод от грабительства и хищничества китобойных судов, пересмотр раскладки ясачного сбора и последовавшая в связи с этим седьмая перепись населения, заботы о сельском хозяйстве, распространение между местными жителями полезных огородных растений и овощей (в последнем отношении Рикорду много помогала его жена) - такова истинно гуманная деятельность Рикорда как начальника края, снискавшая ему общую любовь и исключительное доверие жителей, нужды которых он хорошо изучил, ещё будучи офицером шлюпа «Диана».

Рикорд завязал отношения с Сандвичевыми (Гавайскими) островами. Это было 15 августа 1820 г. В этот день на Камчатку с этих островов прибыло от тамошнего короля судно с солью под управлением англичанина, давно поселившегося на островах. Обстоятельство это послужило поводом к сношениям Рикорда с королем Тамеамеа. Рикорд написал ему письмо, которым просил короля установить торговые сношения с Камчаткой: присылать ежегодно соль, в которой жители полуострова всегда нуждались, и вывозить взамен её лес и рыбу. При этом Рикорд послал королю в подарок серебряную медаль с изображением Государя, хрустальную посуду, две фарфоровые вазы, пару оленей и молодого ручного медведя.

За свои человеколюбивые действия на Камчатке Рикорд был награжден в 1819 г. орденом Св. Анны 2-й степени с бриллиантами, а за пятилетнюю там службу - пенсионом в 1400 рублей в год. Кроме того, за успехи в распространении огородничества и скотоводства на Камчатке он был избран почётным членом Московского сельскохозяйственного общества. Рикорд привез в Петербург двух камчатских юношей для определения их в школу Московского общества сельского хозяйства, «дабы они, кончив в оной курс учения, могли возвратиться в Камчатку и быть полезными познаниями по части сельского хозяйства».

Понимая большое стратегическое значение полуострова как форпоста России на Тихом океане, П.И. Рикорд сделал решительный шаг к превращению этой отсталой и убогой области, которая не только защитить, но и прокормить себя не могла, в самодостаточный регион Российской империи, способный выдержать блокаду и оборону. Спустя 20 лет это было блестяще доказано капитаном 1 ранга Василием Степановичем Завойко во время Крымской войны. В 1854 г. объединённая англо-французская эскадра не смогла овладеть Петропавловском-Камчатским (так же, как и Кронштадтом, обороной которого руководил тогда П.И. Рикорд).

• Назад
• Вперед