Сибирские истоки - 31

Это было в конце июня 1953 года. Так распорядилась судьба. Обращение с оружием дело тонкое, тем более у нас такое грозное оружие, артиллерийское и минно-торпедное. Его обслуживали добрая половина экипажа корабля, в том числе и офицеры разного воинского звания.
В 1953 году вскоре после нашего визита в Англию под руководством Командующего Балтийским флотом адмирала Головко и Командующего эскадрой вице-адмирала Абашвили состоялось большое оперативно-тактическое учение с выходом в море крейсеров, эсминцев, сторожевых кораблей с участием истребительной флотской авиации и береговой обороны. Такие учения тщательно готовятся штабами и руководством, отрабатываются сложные приемы и методы использования оружия и техники. Это считается завершающим этапом боевой подготовки. Артиллерийские стрельбы проводятся по реальной цели (РУК "Цель") или буксируемому радиолокационному щиту на предельных дистанциях. Пушки наши главного калибра поражали цели на расстоянии нескольких десятков километров.
Учение проходило несколько суток с заходом на рейд Таллинна. На берег сойти никто не успел, поступила команда срочно вернуться кораблям в город Балтийск. На максимальной скорости корабли следовали по боевой тревоге, когда весь личный состав находится на своих местах и должен быть готов в любую минуту открыть огонь на поражение. Ночи были очень темные, поэтому нагрузка большая ложится на мою службу обеспечения безаварийного плавания и выдачи исходных данных в приборы управления огнем (ПУС). Ответственность большая и для расслабления нет условий. Во время обратного пути проводились тренировки по условным целям на море и в воздухе. На одном из кораблей погиб матрос минно-торпедной службы. Он, очевидно, задремал на торпедном аппарате и по команде "Отбой" спрыгнул с ТА, который почему-то был развернут и нависал над морем. Дело было темной ночью, и он рухнул в бурлящее море. Попытки найти матроса успеха не имели. По прибытии к месту постоянного базирования мы в общих чертах узнали причину нашего возвращения. В это время бунтовали поляки, дело шло к смене руководства в партии и стране. К власти рвался крупный опальный политический деятель Гомулка. К СССР он относился благожелательно, а иначе он и не мог, так как мы готовили военную акцию на первых порах демонстративную. К границам Польши выдвинули танки, а наши крейсера стояли на рейде польских приграничных портов в полной боевой готовности, пушки были направлены на город. Без команды оружия применять нельзя. Поляки в основном митинговали, ругали СССР за то, что мы, прикрываясь польским флагом, продавали надводные корабли и подводные лодки Египту и другим африканским странам. Наших матросов переодевали в польскую форму. Это, очевидно, были первые попытки скрытой продажи оружия. Наши советники несколько месяцев находились в этих странах и учили арабов использованию проданного оружия.
Обстановка с Польшей накалилась, наших военных советников начали отзывать, в том числе маршала Рокоссовского, который был у них министром обороны. Гомулка сделал правильные выводы и заверил наши правительственные делегации о том, что будет все нормально, и он справится собственными силами. Слово свое Гомулка сдержал, и кровь не пролилась. Если вспоминать историю тех лет, то в странах демократии было несколько путчей, кроме Болгарии и Румынии. Югославия и Албания от нас отвернулись из-за ссор между нашим и их политическим руководством. Вооруженные силы и ВМФ в таких случаях должны быть готовы к выполнению боевых задач с применением силовых приемов. Так было в Венгрии, Чехословакии и Восточной Германии.
Судя по всему, этим странам не нравились наши методы хозяйствования в промышленности и сельском хозяйстве. Они ближе были к западу и видели там обстановку своими глазами. Им не нравился однопартийный коммунистический режим, жесткие ограничения в общении с народом других соседних стран. Жить по нашим директивам не хотели даже коммунистические лидеры демократического толка типа Дубчика в Чехословакии и др.
Я не политолог и говорю лишь свое мнение на основании впечатлений, которые остались после пребывания в Японии, Кореи, Польше, Англии и сравнения с положением в нашей стране.
В сентябре 1953 года я сдал служебные дела и убыл на учебу в Ленинград, как планировалось ранее. После корабельной службы в Ленинграде учеба показалась раем. Отвечаешь только за себя, учился полных два семестра, сдал успешно госэкзамены, и вручили мне удостоверение с отличием. Приказом министра ВМФ получил назначение на Балтийский флот в управление кадров.
Во время учебы в Ленинграде в 1953-1954 гг., я как холостяк, снимал комнату у хороших хозяев. Глава семьи был на пенсии по инвалидности и по старости. В гражданскую войну он служил на ПЛ Балтийского флота. Он мне много рассказывал о тех годах и событиях, где был непосредственным участником. В частности он подробно изложил историю с Ф. Шаляпиным. Он дважды был в группе матросов, которые ездили на квартиру к Ф. Шаляпину пригласить его выступить с концертом перед офицерами и матросами в зале Революции на Васильевском острове. Ф. Шаляпин принял делегацию настороженно, вышел к ним в длинном халате по-домашнему. Выслушав просьбу, он сразу запросил плату в виде "мешка крупчатки" и свиной окорок. Крупчатка-это пшеничная мука мельчайшего помола. Время было голодное, знаменитостей типа Ф. Шаляпина тоже коснулось в какой-то мере. Матросы доложили условия Ф. Шаляпина своему руководству, которое посылало их к артисту. Начальство согласилось, и матросы привезли Ф. Шаляпина на концерт. Все знали жесткие требования артиста по вопросу оплаты, заказчик должен выполнить его условия сразу же. Но начальство решило доставить муку и окорок через 2-3 часа после концерта. Уходя со сцены после окончания мероприятия, Ф. Шаляпин не увидел обещанного и очень рассвирепел и чуть не вынес по пути дверь. Матросы ему все доставили позже, но он дома продолжал ругать их за нарушение обещаний и что больше к ним не поедет.
Когда те же матросы может быть через месяц, снова приехали приглашать Ф. Шаляпина выступить, то он категорически отказался. Матросы расхрабрились и дали команду ему одеваться немедленно. По дороге он продолжал говорить, что петь не будет. Матросы поставили условие: если отказываешься петь, то везем на берег Финского залива расстреливать. Привезли его к месту расстрела, и тут он дрогнул и согласился выступить. Поэтому  иногда становится непонятно, почему такая величина как Ф. Шаляпин эмигрировал и больше не возвращался в Россию, хотя его хорошие друзья остались на родине. Очевидно, он почувствовал, что его таланту и славе в новых условиях грозит жестокость и пренебрежение.

• Назад
• Вперед