A+ R A-

Сибирские истоки - 4

Содержание материала

 

Коллективные хозяйства приживались долго и сложно по причине ненормированного труда и очень слабой материальной заинтересованности за тяжелый рабский труд. Контролировать и организовывать коллективный труд крестьян было сложно. Все держалось на взрослом сознательном населении, которое привыкло к тяжелому труду еще до коллективизации на своих полях и личных хозяйствах. В конце года в колхозе за свой изнурительный труд получали натуральной оплатой: зерном и сеном, а это были какие-то крохи. Все сдавалось государству по мизерной цене, практически даром. Скота личного разрешали держать мало: одну корову, несколько овец, поросенка и кур. Лошадей личных никто не имел, было запрещено. Для домашних проблем приходилось выпрашивать лошадку с большим трудом. Нужно было серьезно думать, как подвести дров на зиму, сено для скота, вспахать огород и пр. Низкая производительность труда объяснялась отсутствием техники (тракторов, комбайнов). В ограниченном количестве средства механизации появились перед самой ВОВ 1941г.-1945г. Народ был замотан и запуган. Физический труд преобладал в коллективном хозяйстве и дома. Колхозных лошадей было достаточное количество.
Сельские жители одевались плохо. Далеко не все имели что-либо приличное одеть в праздничные дни. В летнее время не в диковинку можно было видеть взрослых и детей вообще без обуви (пахали землю, боронили, убирали сено).
В школе мы были все в равных условиях и на одежду, как правило, не обращали внимания, но было все чистенькое, а иногда в заплатах. Вообще с обувью и одеждой были большие проблемы. Даже за белым материалом в районном центре с. Большеречье простаивали сутками в очереди. Преобладало натуральное хозяйство: выделывали сами овчины, шили тулупы и полушубки, много чего делали из холста домашним примитивным способом.
Все это мы видели, пережили и испытали на своей «шкуре». В сложных крестьянских условиях старались болеть за успехи в учебе. Личный авторитет определялся именно по этим критериям.
Великая отечественная война 1941г.-1945г. вконец подорвала экономику колхозов. Мобилизовали мужское население и самых надежных лошадок, на тракторах остались слабо подготовленные механизаторы. Пахали и боронили на лошадках. Хлеб убирали в снопы, а затем вывозили его на ток на специальных двуконных фургонах. Сенокос тоже проходил без участия тракторов. Этот тяжкий труд я испытал на себе. Весь сезон 1942г. стоговал сено с Шипициной Марией Владимировной. Эта скромная, трудолюбивая труженица любую работу выполняла лучше мужчины. Вообщем весь груз с/х
работ свалился на плечи женщин и подростков. Урожаи естественно снизились, и получать за труд было нечего, все шло на фронт для победы над фашизмом. Немцы в это время были уже у стен Сталинграда и блокировали Ленинград. В 1941г. погибло больше всего солдат и гражданского населения. Многие были в аккупации, плену и лагерях смерти. Гибли и партизаны, особенно в Белоруссии, немцы сжигали целые деревни, а их было сотни и тысячи. Погибали целыми семьями.
В сентябре 1943г. я покинул родные места (д. Шипицино) и уехал в г. Тара Омской области учиться в военно-морской спецшколе, которая в 1941г. была эвакуирована из Ленинграда. По дороге в Сибирь часть ребят погибло от холода, голода и болезней. Об учебе в этом заведении сказано в основной книге.

В дошкольный период было много разных приключений и событий на бытовом уровне.
В один день родители моего друга соседа Н. Климова были в поле и мои тоже. Другу наказали строго беречь цыплят, чтоб их не утащил коршун. Такие случаи бывали в деревне часто, когда живность оставалась без присмотра. Мы с Николаем очень интересно играли в его дворе, а цыплята бестолковые крутились тут же и часто мешали нам. Не помню, кто был автор этой «идеи», но мы решили проблему так: переловили всех цыплят и посадили их под большой деревенский чугун. Нам тогда было по 3-4 года. Когда его родители вернулись с поля, то все цыплята задохлись. Независимо от нашего возраста, мы были наказаны достойным образом. Это было хорошим уроком. На озера нас одних не пускали и мы это строго выполняли. Посредине дороги между нашими домами была низина заросшая травкой. После сильного дождя воды в луже набиралось много (см.50). Вот здесь с разрешения родителей мы наслаждались вместе с гусями, а перед сном нас обмывали чистой озерной во
дой с мылом. Кстати, мыло варили сами из отходов от животных (кишки и пр.).
Когда подросли к 10 годам, стали блудить в чужих огородах. Делали это когда взрослые ложились отдыхать. Нас интересовала морковь, брюква, горох, бобы и огурцы. Своего добра этого было достаточно, но чужое вкуснее. Здесь была установлена очередность, в том числе и набег на наш огород. Родители не знали, что потоптал плети огурцов и ворчали, а скорее всего догадывались. Большого погрома в огороде мы старались не делать, а все это было в порядке жалости, озорства.
Был такой случай днем на нашем втором огороде. Нас было трое, я и двое сводных братьев. Около нашего огорода на возвышенности стояла функционирующая ветряная мельница. Своих огурцов наелись, но захотелось попробовать соседских другого сорта. Мы решили ползком проползти в чужой огород и поживиться огурцами. Мельница была в 150м от огорода и хорошо просматривалась мельниками, что делается в огородах. Мы считали, что нас никто не видел, поэтому домой вернулись спокойными от всяких подозрений в неблаговидных делах. Отец вечером вернулся с работы мрачным и молчаливым. Нас это несколько насторожило. Когда он спросил где мы были, то мы сначала не сознались. А когда отец сказал, что мельники видели нас троих в огороде соседей, тогда мы крепко перепугались за последствия. Он четко выразился, что мы его опозорили на всю деревню и себя тоже опозорили. Пришлось просить прощенья у соседей, у которых мы поживились огурцами. За всякие нехорошие проделки нас ругали, никакой поблажки не было, хотя нам было около 10 лет отроду.
 

Часто мы большим детским коллективом бегали на колхозное поле, где сеяли горох. Поле охранялось от животных сторожем на лошадке. Мы его боялись. При появлении сторожа все разбегались в разные стороны и ловить нас было сложно. Но страху дед-сторож нагонял. Мы боялись, что он будет жаловаться родителям. У родителей был короткий разговор, но конкретный. Ведь и родители когда-то были детьми и тоже допускали шалости, поэтому журили нас для порядка, учили уму-разуму, порядочности, жить только своим трудом. В деревне лодыри были, но мало, а профессиональных воров не было. Уходя из дома, никогда не закрывали двери на замок. Народ был в своей массе старой трудовой закалки, очень трудолюбивый и честный. Великая отечественная война погубила этих людей, а часть перед войной погибло от репрессий. Забирали людей молодых и здоровых на стройки коммунизма без права переписки.
Социальная структура села резко изменилась в худшую сторону. Каторжный труд в поле не приносил удовлетворения как морального, так и материального.

 

Яндекс.Метрика