A+ R A-

Сибирские истоки - 16

Содержание материала

 

Время пребывания в Токио быстро пролетело, пора "отчаливать" домой. Из Токио мы тем же заливом прошли к Тихому океану. Путь наш лежал снова вдоль японских островов, только в противоположном направлении – на юг. Мы обогнули все японские острова и через Цусимский пролив мы должны были зайти в порты Северной Кореи: Гензан, Сейсин, Рассин, Юки.
В этих портах мы долго не задерживались, по городу ходили. Посмотрели уклад жизни другого мира, хотя там правил уже их вождь Ким-Ирсен по нашим директивам. Влияние наше мы заметили. Пионеры в красных галстуках ходили только строем и с песнями. Мужчины с женщинами шли рядом, до этого жена должна была идти в нескольких шагах от мужа. Гуляя по городу Гензану, наибольшему порту Северной Кореи, мы увидели настоящую "рыночную" экономику. В каждом жилом доме с уличной стороны одна комната метров 20 кв. служила магазином. В этом магазине, как в универмаге был не так большой ассортимент. Например, 10 иголок. 2 бутылки водки, 5-метровой величины огурцы, 10 карандашей и 15 тетрадей и т.д. При входе продавца не было, он занят детьми и другими делами. Висит плакат, написанный по-русски: "Русские солдаты! Просьба ничего не брать. Красной Армии все отдали". Я об ошибках в этом плакате не говорю, так как от смеха их не считал. Должен, сказать, что мастеров по приготовлению деликатесов из рыбы лучше корейцев надо поискать. Впервые я там увидел персики, очень хорошие и вкусные, много было яблок. В Гензане был специальный поселок из хороших одноэтажных домов, где жили наши русские эмигранты и их дети. С ними мы не встречались, а хотелось бы пообщаться и посмотреть на людей  по независящим от них причинам лишенных родной России и собственного крова нажитого десятилетиями своим трудом.
Кстати, проходя Цусимский пролив, мы отдали почести героям-морякам русско-японской войны 1905 года, погибшим в пучине морской и на берегу.
Когда наш пароход проходил по Японскому морю и Тихому океану, нас часто сопровождали стаи касаток. Это хищные морские звери, имеющие длину до 5 метров, а в диаметре до 1 метра. Они прямо стаей ловко проходили под килем парохода и с большой скоростью. Там же видели одного громадного кита, за которым гнался огромный рыболовецкий сейнер. Кит выпускал большой фонтан воды, но чувствовалось, что сил его надолго не хватит, тогда по нему стреляют гарпунной пушкой и буксируют добычу на мель или базу для разделки. Проходили несколько раз через глубоководные впадины, которые обозначены на всех морских картах.
После посещения портов Северной Кореи мы направились во Владивосток, практика штурманская продолжалась. Морская выучка постепенно повышалась, что придавало нам уверенность в своих действиях на рабочем месте. Во Владивостоке нас пересадили на другие боевые корабли, и мы на них еще раз заходили в упомянутые порты Северной Кореи, но с другими задачами.

Владивосток 1947 Курсант ТОВВМУ 2 курс


Август месяц заканчивался и приближался долгожданный месячный отпуск с 1 сентября. Все годы учебы в сентябре мы гуляли с выездом к родным, без ограничений, где расположено место отдыха. Отпуска, как у всякого студента проходили весело, в знакомстве с новыми людьми, встречах в местах отдыха. В это время купаться в Сибири поздно, но нам хватало этого удовольствия во Владивостоке. Обратно из отпуска возвращались уже при морозах и снегопадах, но поезда шли в зимнем режиме и мы не унывали в своих коротких бушлатах. Учебный год начинался с 1 октября. Снова лекции, контрольные работы, зачеты и семестровые экзамены. Если у кого были хвосты, то в увольнение не пускали, пока их не ликвидируешь. Такой морской закон, сделай дело, гуляй смело. На кораблях существует такой же порядок.
Во время этой летней практики нас по курсу Морской авиации возили на аэродром, где показывали военные морские самолеты, взлетающие с морской поверхности, делающие посадку в определенных местах морской акватории. На сухопутном самолете нас ознакомили, как выглядят корабли и суда в море и в военно-морских базах у пирсов, на якорных стоянках. В хорошую визуальную видимость это впечатляет с высоты полета. Надо и на море уметь уклоняться не только от ударов боевых кораблей и подводных лодок, но и от бомбовых ударов самолетов. На аэродроме летчики отнеслись с большим вниманием и желанием рассказать нам как полней и доходчивей. С парашютом нам прыгать не предложили, так как этого не было в учебной программе. Да и было бы страшно это делать без специальной подготовки.
При следовании в отпуск в 1947 году на одной из стоянок, я встретил японца, который сидел на бревнах штабеля. Он был с котомочкой (рюкзаком) за плечами. Я подошел к нему, мы поздоровались, он уже изъяснялся на понятном русском языке. Я не мог умолчать и не сказать ему, что я только что вернулся из Японии и был неделю в Токио. Как он был рад, обнял меня и попросил хоть что-либо рассказать о своей Родине. Я ему сообщил то, что видел и где был в Токио. Сказал, что Токио чистый хороший город, разрушений мы не видели. Народ живет нормально, хотя американских военных баз было столько, как при настоящей оккупации. Он меня тепло поблагодарил за рассказ. Был он из другого города Японии. Японец по его словам ехал после лечения в госпитале продолжать работу на шахте. На работу, питание и отношение к ним русских не жаловался. Наш поезд дал отправление, и мы друг другу тепло помахали руками. У него часто на глазах наворачивались слезы. Тоска по родине – вот главная причина.
Часть военнопленных остались навечно лежать в земле России от болезней, но не от голода. А привлекали их к самым тяжелым работам на шахтах, в тайге по прокладке железной дороги.
 

Яндекс.Метрика